Статья Сергея Исаевича

Наша школа занимает особое место в российской структуре среднего образования: её нельзя причислить ни к категории государственных, ни к категории частных школ, она – ни абсолютно секулярная, ни конфессиональная, ни – строго "общедоступная", ни элитарная.

Хотя она юридически просто собирает в отдельном месте, а именно на базе Института богословия и философии, 4 старших класса государственной 138 школы, её лишь условно можно считать подразделением государственной школы, поскольку ей удается сохранять полную независимость как в формировании учительского состава, так и в организации учебного процесса.

Хотя она ведётся как частная школа, и обучение частично оплачивается родителями учащихся (в настоящее время плата за обучение составляет 1000 рублей в месяц), в отличие от остальных сохранившихся в городе частных школ, ей удаётся избежать коммерциализации, подчиняющей образовательные задачи жёстким рыночным условиям (узость рынка вследствие бедности широкого круга горожан вынуждает частные школы специализироваться в основном на обслуживании очень малой группы хорошо обеспеченных лиц с их особыми требованиями, представлениями и фантазиями о хорошем образовании).

Конечно, эта относительная свобода от рыночных требований в значительной мере обусловлена пониманием и поддержкой со стороны руководства 138 школы, а также финансовой и моральной помощью французской организации "РСХД – Россия", с 1991 года поддержавшей инициативу создателей школы, а также других частных лиц и организаций. И всё-таки определённая независимость школы как от государственной образовательной политики, непоследовательной и определяемой, как правило, краткосрочными и бюрократическими целями, так и от господствующих на образовательном рынке пышно-декоративных, но в сущности примитивных шаблонов обучения, обеспечивается не только помощью извне, но и, с одной стороны, верностью преподавательского коллектива своим идеалам, а, с другой стороны, признанием родителями высокой ценности той работы, в которую школа вовлекает их детей.

Хотя в школу принимаются дети независимо от их вероисповедания или его отсутствия, и школа не ставит перед собой задачу церковного "окормления" учащихся, она включает в число обязательных предметов Библейскую историю и Евангелие, а в 11 классе история философии преподаётся в рамках ознакомления со святоотеческим богословием. Таким образом учащийся оказывается подготовленным к действительному осуществлению своей свободы совести, вовлечённый в христианское измерение духовной проблематики.

С другой стороны, школа решительно отвернулась от того пути, по которому пошёл ряд православных школ, организованных при активном участии Церкви, где задача воспитания в Истине господствует над образовательными задачами. У нас часто учились ученики, прошедшие в течение нескольких лет выучку в этого рода школах, и мы не могли не заметить, как подавляет их творческий потенциал и сужает их духовные горизонты тот тип образования, который ориентирован на послушание и благовоспитанность школьников. Замечательно, что даже священники нередко предпочитают для своих детей нашу школу этим строго конфессиональным учебным заведениям.

Наконец, следует заметить, что в то время, когда даже государственная школа самым явственным образом проводит политику расслоения учащихся на тех, кого специально готовят для поступления в те или иные конкретные высшие учебные заведения, с которыми даже заключаются специальные договоры, предусматривающие преимущества для этих учеников, и тех, вся забота о которых сводится к сбережению их, насколько это в силах школы, от правонарушений, нашей школе удаётся балансировать между прагматическими требованиями успеха и моральными требованиями раскрытия личности ученика независимо от его одарённости и социального положения его родителей.

Наша система приёма основана в первую очередь не на испытании эрудиции ученика, степени его обученности, а на выявлении его заинтересованности в развитии, его вовлечённости в мир духовных ценностей, его творческой активности. Решающим в этой системе является собеседование, в котором участвуют 6-8 ведущих преподавателей – организаторов школы, имеющих основания более доверять своему непосредственному видению личности поступающего, возникающему в процессе общения и корректируемому совместным обсуждением каждой кандидатуры, чем тем формальным показателям, которые дают тесты и экзамены, и которые, как правило, определяются исключительно опытом их ассимиляции с той или иной образовательной средой. Таким образом, школу нельзя считать "общедоступной" в смысле открытой для любого рода поисков, устремлений, интересов, а тем более для отстраненного присутствия, отвечающего единственно необходимости формального обретения среднего образования.

С другой стороны, хотя школа является школой для "избранных" как находящих в ней согласие с тем, что предощущается ими как личное избрание, как их жизненный путь, она ни в коей мере не является снобистски-элитарной, утверждающей свою особую модель "истинного" образования, своё превосходство в преподавании тех или иных предметов и закрытой для "профанов", будь то неверующие, не принадлежащие по своему происхождению к высшим кругам общества, или не имеющие хорошей образовательной базы для дальнейшего обучения.

Школа даже не рассматривается нами как исключительно подготовительное учреждение для поступления в Институт богословия и философии: ее выпускникам открыт достаточно широкий спектр выбора последующего высшего образования: философского, исторического, филологического, социологического, художественного и т.д.

Если говорить о принципе, которым руководствуются преподаватели школы в своей деятельности, то его можно сформулировать как предпочтение личности концепции. Но, конечно, всякая формулировка не столько эксплицирует деятельность, сколько служит своего рода "паролем", который при знании "отзыва" открывает эту деятельность для тех, кто не принимает в ней непосредственного участия. Сама же по себе она либо совершенно пуста, либо в высшей степени двусмысленна. Вот и сейчас за словами о предпочтении личности концепции скрывается и долгий, и вполне безуспешный опыт выработки преподавателями – организаторами школы единой педагогической концепции, парадоксальным итогом которого была практическая солидарность в работе, основанная на взаимопонимании в инакомыслии.

И провал скрытого умысла создания школы-общины в противоположность той школе-казарме в которой учились в былые годы нынешние преподаватели, провал, позволивший нам осознать, с одной стороны, ограниченность наших возможностей влияния на внутренний мир наших учеников, а с другой стороны, самим осознанно поддаться тому влиянию, которое исходит от живых импульсов, надежд и устремлений наших учеников. И печальная память неисправимых ошибок самодовольной расслабленности и "возвышенного" чванства, последствиями которых было недоверие и барьер отчуждения между учителем и учеником, а иногда даже между преподавателями и целым классом. И радость непрекращающегося общения с выпускниками школы без всякой сентиментальности и ностальгических ноток – общения в сотрудничестве: в издании журнала "Фонарь", на сцене театра "Вешалка", где бывшие ученики школы продолжали выступать не только актерами, но и художниками, музыкантами, звукооформителями и т.д., но и самыми внимательными и восприимчивыми зрителями, в совместной работе в реабилитационном Центре для лиц, освобождающихся от наркотической зависимости. И сама идея сопряжения в труде образования духовных истоков формирования личности и навыков интеграции в современное сложно институированное общество, зафиксированная уже в названии общества, взявшего на себя инициативу создания школы и Института богословия и философии: "Встреча. Церковь и культура", в деятельности школы вылилась в конечном счете в вовлечение учащихся в ту духовную проблематику, в мышлении о которой строится и преобразуется действительность, как действительность творческих человеческих личностей. Не случайно в коллективе преподавателей так отчётливо прослеживается преемственность поколений.

Татьяна Николаевна Щипкова преподавала французский язык Владимиру Юрьевичу Порешу в Смоленском Университете, Ирина Анатольевна Шин на всю жизнь запомнилась Петру Александровичу Сапронову, будучи в течение нескольких месяцев его учительницей английского в школе, где она всего в течение нескольких месяцев проходила практику студенткой Педагогического института, а сейчас в нашей школе из года в год преподают, хотя бы в течение нескольких триместров, ее выпускники, некоторые из которых стали ее штатными учителями (Константин Андреевич Махлак, Ольга Владимировна Пржигодзкая).

296-63-17
Санкт-Петербург
ул. Антоновская 16/6
в здании СОШ 531
mail@philoscola.ru